 | АЛЕКСАНДР ОБРАЗЦОВ Отцовская жилка |
Александр Образцов
Отцовская жилка
комедия
Действующие лица
ХАРИТОНОВ
ПЕРСИДСКАЯ
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ
ЛИФУШИ
БИЛЛ
МИЛА
ПЕРВАЯ ЧАСТЬ
Утро. В большой комнате солнце, гремит утренняя музыка прежних лет, записанная на SD. Харитонов делает утреннюю гимнастику. Долго, рекордно отжимается от пола, считая при этом срывающимся шепотом: "сто тридцать один... сто тридцать два... сто... сорок... восемь... сто... сто... сто...", валится без сил.
Поднимается, пьет чай из носика, крякает. Уходит в ванную. Громко поет песню "Эх, дороги!.." Возвращается. Смотрит на часы.
ХАРИТОНОВ. Все еще не спишь, Билл?.. (Набирает очень длинный номер.) Алло, Билл?.. Здравствуй, друг. Это Агафон Ильич Харитонов тебя поднял... Да ты не вякай, твое дело меня выслушать и точка. Слушай. Сегодня я тебе о хоккее свои соображения... Вот черт старый. (Снова набирает номер). Ты трубку не бросай, Билл! А то я не посмотрю, что мы на Эльбе обнимались, а приеду и всю твою морду американскую... Снова бросил. (Набирает номер). Я в последний раз тебя предупреждаю, я тебе не китайское правительство...
Входит Персидская.
ПЕРСИДСКАЯ (решительно). Папа, достаточно!
ХАРИТОНОВ. Не понял?
ПЕРСИДСКАЯ. Я говорю - достаточно! Я вчера уплатила за твои переговоры три тысячи!
ХАРИТОНОВ. Так это ты нас разъединяла?
ПЕРСИДСКАЯ. Лазарь залез в долги!
ХАРИТОНОВ. Ты посмела разъединить двух старых боевых друзей?
ПЕРСИДСКАЯ (вне себя). На том свете наговоритесь!
ХАРИТОНОВ. Так. Здесь восьмой этаж.
Подходит к окну, распахивает створки.
ПЕРСИДСКАЯ. Ты куда?
ХАРИТОНОВ. На встречу со своими боевыми друзьями. Только ты, сучка, не забудь установить в моей могиле Е-mail.
ПЕРСИДСКАЯ. Лазарь! Лазарь!
Вбегает Лазарь Моисеевич.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Что?
ПЕРСИДСКАЯ. Смотри. Он снова нас шантажирует.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Папа, закройте окно.
ХАРИТОНОВ. Буря! Ветры! Вырвите меня из объятий идиотов! Дубы! Сосны! Плакучие березы! Примите под свою сень!
Закрывает окно.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. И чего вы добились, кроме приступа гипертонии у своей единственной дочки?
ХАРИТОНОВ. Ты ее испортил, Лазарь. Она была здорова, когда ты ее принял.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Ваш юмор, папа...
ХАРИТОНОВ. Я тебе не папа! Я тебе отец!
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Отец у меня Моисей...
ХАРИТОНОВ. А теперь я тебе отец!
ПЕРСИДСКАЯ. Какой ты ему отец...
ХАРИТОНОВ. Я его спас от фашизма.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Я, конечно, вам благодарен. И даже от имени государства Израиль готов принести. Куда не имею возможности. Да.
ХАРИТОНОВ. Почему?
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Потому что все мои накопления тут же съедают ваши телефонные переговоры. К тому же человек из Америки сейчас спит. Спит, понимаете?
ХАРИТОНОВ. Это Билли спит?
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Билл.
ХАРИТОНОВ. Да он никогда не спит. У него даже кровати нет.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Это почему же?
ХАРИТОНОВ. Потому.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Нет, вы объясните мне. Я не понимаю. Он что, нищий?
ХАРИТОНОВ. Ты, Лазарь, простой, как рязанская доярка. Моя дочь выходила за тебя как за мудрого еврея, а ты оказался подменой. Ты не еврей, Лазарь. Ты осетин.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Сначала вы мне объясните, почему у человека из Америки нет кровати, а потом мы решим национальный вопрос.
ХАРИТОНОВ. Да потому что он контуженный, понял? Он сто лет не спит. Весь мир спит, а он ходит из угла в угол и думает. Только и ждет, когда я ему позвоню. Если перевести его бессонницу в нормальную жизнь, то ему уже лет сто сорок. У тебя ухо не еврейское.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Вы меня хотите оскорбить?
ХАРИТОНОВ. Вот еще! Чем тебе осетины не нравятся? Я слышал, один писатель всю жизнь прожил евреем, а потом выяснилось, что он татарин.
ПЕРСИДСКАЯ. Ты хочешь сказать, что я всю жизнь прожила с кавказцем?
ХАРИТОНОВ. Я бы тебя за еврея никогда не отдал,
доча.
ПЕРСИДСКАЯ. Почему? Ты еще и расист, папа. Я всю жизнь прожила очень счастливо. Да.
ХАРИТОНОВ. Но ты прожила как будто с евреем счастливо, а если бы ты знала, что он осетин, ты бы такая не была.
ПЕРСИДСКАЯ. А чем изменится моя жизнь из-за какой-то пятой графы?
ХАРИТОНОВ. Тем и изменится.
ПЕРСИДСКАЯ. Тебе всегда недоставало академического образования. Ты не можешь выразить свою мысль.
ХАРИТОНОВ. Да как ты не поймешь, дуреха, что пока ты жила с евреем, ты готовилась к одному, а с осетином тебя поджидает совсем другое?
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Что ее поджидает? Это намек? Почему вы ее не отдали бы за еврея?
ХАРИТОНОВ. Потому что у меня был друг осетин. Он погиб на Одере. И я поклялся, что моя дочь выйдет только за осетина. Что и произошло.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Это наглая ложь! Я настоящий еврей!
ХАРИТОНОВ. Это тебе так хочется. А на самом деле ты чистокровный осетин. Я даже фамилию твою знаю.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Он сумасшедший!
Убегает.
ПЕРСИДСКАЯ. Как его фамилия?
ХАРИТОНОВ. Слушайте, что вы за дураки такие?
ПЕРСИДСКАЯ. Открой мне тайну.
ХАРИТОНОВ. Хорошо. Когда умер Сталин, его верный охранник генерал Власик раздал трех маленьких детей в бездетные семьи. Одна была еврейская, другая русская, а третья китайская. Все, больше ничего не скажу.
ПЕРСИДСКАЯ. Генерал Власик уже сидел.
ХАРИТОНОВ. Я сказал - Носик.
ПЕРСИДСКАЯ. Ты сказал - Власик.
ХАРИТОНОВ. Сказал - Носик. Все. Закрыли тему.
ПЕРСИДСКАЯ. Чьих детей?
ХАРИТОНОВ. Даже под пыткой.
ПЕРСИДСКАЯ. Это ведь Сталина считали осетином? Да?.. Что ты молчишь?
ХАРИТОНОВ. Крепкий был старик.
ПЕРСИДСКАЯ. Вот так ни фига себе... Лазарь! Лазарь!
Уходит.
ХАРИТОНОВ. Ну, события... Однако пора на работу.
Достает из комода автомат "Абакан", цинк патронов 7,62, средства индивидуальной бронезащиты (СИБ), мортиры с боеприпасами комбинированного действия - с дымовыми завесами, аэрозолями, ИК-ловушками, маскирующими от радиолокационного и лазерного облучения, укладывает все в черные сумки. Уходит.
ГОЛОС ПЕРСИДСКОЙ. "Папа, ты когда вернешься?.. Харчо в холодильнике, разогреешь! И рахат-лукум в цветной коробочке!"
Через минуту входит в комнату. Следом за ней Лазарь Моисеевич, чрезвычайно напыщенный.
ПЕРСИДСКАЯ. Повернись.
Лазарь Моисеевич поворачивается. Персидская достает из комода медаль "За победу над Германией" и сравнивает профили.
ПЕРСИДСКАЯ. Что-то есть.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Повешусь.
ПЕРСИДСКАЯ. Обо мне подумал?
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Уйдем вместе.
ПЕРСИДСКАЯ. Ты что, персидский царь?
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Нет. Не знаю.
ПЕРСИДСКАЯ. Ой, Лазарь, у меня даже мурашки по животу побежали. Неужели так бывает? Это выходит, что от еврея у тебя осторожность, а от осетина решительность. А кто была твоя мать? От матери у тебя терпение. Правильно папа сказал: ухо у тебя от вождя.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Это бездоказательно!! Бездоказательно!!! Сумасшедший старик!! Я вырос в интеллигентной еврейской семье!
ПЕРСИДСКАЯ. Ты нервничаешь, значит ты в чем-то не уверен.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Как я могу быть в чем-то не уверен!..
Хотя... Я всю жизнь одинок. Одинок! И папа, и мама говорили мне "вы". О, боже! Неужели этот ветеран прав?! Повешусь!
ПЕРСИДСКАЯ. Истерик ты в деда по новой матери.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Кто он? Да, скажи мне, кто был мой новый дед по матери?
ПЕРСИДСКАЯ. Ты уже согласен на то, что он был. А кто - это мы сейчас поймем. Скорее всего, он был учитель рисования.
ЛАЗАРЬ МОИСЕЕВИЧ. Рисования?! Откуда ты знаешь?
ПЕРСИДСКАЯ. В школе, Лазарь, на уроках рисования дети сводили учителей с ума.
Звонок. Персидская идет в прихожую. Возвращается вместе с Лифуши.
ПЕРСИДСКАЯ. Вы видите, что его нет.
ЛИФУШИ. А кто есть?
ПЕРСИДСКАЯ. Я есть.
ЛИФУШИ. А это кто?
ПЕРСИДСКАЯ. Мой муж.
ЛИФУШИ. У меня ордер на обыск, однако. (Показывает.) Буду искать улики.
ПЕРСИДСКАЯ. У вас странный акцент. Вы японец?
ЛИФУШИ. Китайза.
ПЕРСИДСКАЯ. А ну - повернитесь. Вот так.
Ставит Лифуши рядом с Лазарем Моисеевичем. Достает медаль, сравнивает.
ПЕРСИДСКАЯ. Еще один осетин.
ЛИФУШИ. Китайза.
ПЕРСИДСКАЯ. Ладно дурачиться. Здесь можно говорить по-русски. Вы кто?
ЛИФУШИ. Я ведь вам сказал еще в прихожей - я следователь городской прокуратуры Георгий Лифуши. Вот ордер на обыск. (Показывает.) Мне нужен Харитонов Агафон Ильич.
ПЕРСИДСКАЯ. Ушел на работу.
ЛИФУШИ. В восемьдесят четыре года?
ПЕРСИДСКАЯ. А куда он ушел, по-вашему? По бабам, что ли?
ЛИФУШИ. В какой-то степени - да.
ПЕРСИДСКАЯ. Не стыдно?
ЛИФУШИ. Ни грамма. Совершает налет, потом снимает самых дорогих путан.
ПЕРСИДСКАЯ. Да что вы говорите? Покажите-ка документы.
ЛИФУШИ. Пожалуйста.
Персидская внимательно изучает удостоверение, которое Лифуши держит перед ее глазами.
ПЕРСИДСКАЯ. Хороший ксерокс.
ЛИФУШИ. Можете позвонить в прокуратуру.
ПЕРСИДСКАЯ. Разумеется. Только воспользуюсь "Желтыми страницами".
Ищет телефон прокуратуры, звонит. А в это время Лазарь Моисеевич изучает Лифуши. Он делает это совершенно бесцеремонно, что можно объяснить только его крайней растерянностью. Лифуши также теряется, а затем сатанеет.
ПРОДОЛЖЕНИЕ